Парни в колготках
Название: Принц обмана
Автор: Tinuviel-f
Бета: Только сказки, .Вещь не в себе, sokolovec, Анонимный доброжелатель задорные кудряшки колина ферта
Версия: Шерлок BBC
Размер: макси, около 44 тыс. слов
Пейринг/Персонажи: Майкрофт Холмс, Шерлок Холмс, Джон Уотсон, Грег Лестрейд, Элизабет Смолвуд, Антея, оригинальные персонажи. Упоминается Майкрофт/ОМП, Майкрофт/Лестрейд
Категория: джен, фоном - слэш
Жанр: детектив, драма, action
Рейтинг: PG-13
Краткое содержание: Чуда не случилось: Джим Мориарти не "воскрес", Шерлок отправился в Восточную Европу и там пропал, а место Чарльза Магнуссена пустовало недолго.
Дисклеймер:За каноны, оставленные в гардеробе, команда ответственности не несет
Примечание/Предупреждения: АУ по отношению к концовке 3 сезона. Упоминается смерть второстепенных персонажей. Любые совпадения с реальностью случайны.
Тема задания: Перевод или фик. Современность. Детектив/кейс
Ссылки на скачивание: doc, fb2, epub, pdf
Размещение: Только после деанона
читать дальшеПролог
В уединённой вип-ложе ресторана «The Capital», в противоположность основному залу, царил приятный полумрак. Официанты появлялись и исчезали по первому же знаку и двигались почти бесшумно, не отвлекая леди Смолвуд от работы и мыслей. Утопая в удобном кресле, она цедила единственный за весь вечер бокал вина и пятнадцать минут не могла заставить себя прочесть полученное сообщение. Жёлтый конверт смс навязчиво мигал в правом верхнем углу экрана смартфона, не давая расслабиться, пока у Элизабет не хватало смелости открыть сообщение, хотя она и так могла угадать текст.
Сегодня младший Холмс должен был отправиться в Восточную Европу.
Непосредственно вины Элизабет здесь не было, к тому же с этим агентом, учитывая его заслуги и то, кого он убил, обошлись более, чем мягко. Однако косвенно и леди Смолвуд приложила руку к уничтожению Шерлока Холмса, поэтому на душе у неё было так гадко, словно в голову Магнуссену стреляла она сама.
Вошедший официант неожиданно молча посторонился, пропуская ещё одного человека.
— Я просила никого не пускать ко мне, — произнесла Элизабет, силясь рассмотреть пришедшего гостя.
Из-за контраста мягкого света лестницы и полумрака зала она видела один только силуэт: мужчина был невысок и рядом со стройным официантом казался тщедушным.
— Моя вина, леди Смолвуд, — произнёс он извиняющимся тоном, и Элизабет про себя удивилась мягкости его голоса. О таких обычно говорят «бесцветный» или «невыразительный». Но что было странно — этот мужчина знал её, а она его — нет, хотя такого человека Элизабет запомнила бы, слишком выделялся он из её привычного круга общения.
— У нас с вами назначена встреча на послезавтра, но я случайно узнал, что вы здесь, и решил немного перенести наше знакомство, чтобы встреча прошла более... продуктивно.
Он ещё не показал своего лица, а уже солгал: никто не знал, что после рабочего дня Элизабет заехала в «The Capital», а персонал ресторана никогда не распространялся о посетителях, тем более посетителях вип-ложи. Этот человек следил за ней... а Элизабет даже не поняла этого, куда делась её осторожность? Не слишком ли она расслабилась, узнав, что Магнуссен уже исчез из её жизни?
Гость неожиданно уверенной, хозяйской поступью прошёл в ложу, попав в полосу оранжевого света от свечи, и Элизабет наконец смогла рассмотреть его. Безынтересный по голосу гость оказался таким же непривлекательным внешне: среднего роста, щуплый, с короткими и светлыми, слегка отдающими рыжиной, волосами. Скулы и щёки у него покрывали редкие, но крупные оспины, блёклые серые глаза смотрели вроде бы и бесхитростно, а с другой стороны, невозможно было ничего по ним прочесть. Даже не будь только что этой лжи, Элизабет всё равно ощутила бы укол тревоги, словно ангел-хранитель прозвенел над её головой в колокольчик, предупреждая об опасности.
Когда незнакомец подошёл, Элизабет подала ему руку без особого желания, пытаясь угадать, кто он, чего ждать от него.
— Чехов, — улыбнулся он, в знак почтения приложившись к её руке губами, — Павел Чехов.
— В самом деле? — Элизабет немного помедлила, борясь с желанием вытереть ладонь салфеткой.
Он уже раз солгал, и это надуманное имя не могло быть простым совпадением.
— Конечно нет, — Чехов поднял на неё лучившиеся холодным ликованием глаза. — Ни одной живой душе во всём мире я не называл и не назову своего настоящего имени. Что заставляет вас думать, что вы особенная, леди Смолвуд?
— Возможно, надежда на долгое и доверительное сотрудничество, раз уж у нас была назначена встреча. К тому же не каждый может добиться встречи с заместителем секретаря МИ-6... и не каждый захочет.
Долгое и доверительное сотрудничество с этим типом — последнее, на что бы она согласилась, и то только под угрозой гибели. Чехов выбранному имени ничуть не соответствовал, напротив, Элизабет как будто смотрела на нового Чарльза Магнуссена, только чуть моложе и, на первый взгляд, не представляющего такой серьёзной угрозы. Тот, помедлив, с неприятной торжествующей улыбкой подтвердил её худшие опасения:
— Сотрудничество? Что же, можно назвать это и так. Видите ли, леди Смолвуд, буквально три часа назад завершилась сделка по покупке всех активов ныне покойного Чарльза Магнуссена. Не хватайтесь за телефон: сделка оформлена по закону, вам не удастся ничего опротестовать.
Медленно, под его насмешливым взглядом, Элизабет опустила телефон обратно на столик. Теперь она вспомнила этого человека. Один из помощников Магнуссена — серенький, совершенно незаметный, он реже всех появлялся на публике, и даже агентурных данных на него было минимум. Верней, их не было совсем. Пытаясь нейтрализовать угрозу от Магнуссена, на менее крупных рыбёшек, окружавших смертоносную акулу, не обращали внимания.
— Было... — она постаралась придать больше уверенности своему голосу, — очень любезно с вашей стороны прийти и сообщить об этом. Медиаиндустрия бы многое потеряла, если бы издания мистера Магнуссена прекратили своё существование.
— Они и прекратят, — как нечто само собой разумеющееся, сообщил ей Чехов. — Да что же вы стоите, леди Смолвуд? Присаживайтесь.
Она подчинилась, проклиная себя за то, что не сделала этого раньше. А теперь это только придало Чехову большей уверенности
— Моя вина, совершенно не обратил внимания, что леди слушает мою речь стоя. Так о чём я? Ах да. Я намерен перевести в будущий «British New Media Group» только самых лучших людей, так что медиаиндустрию ждут большие сокращения.
— В нынешних экономических условиях я бы не назвала это политически верным шагом. Людям нужна работа.
Чехов в наигранном лёгком удивлении приподнял брови. Он опустился в кресло напротив, закинул ногу на ногу, подпёр подбородок и фыркнул:
— Вас действительно заботят люди, леди Смолвуд? Я думал, вас должна беспокоить ваша безопасность, я имею в виду — информационная, — он прищурился, из-за чего улыбка вышла ещё более зловещей, и Элизабет пробрала дрожь. Уж не хотел ли этот помощник дьявола сказать, что Шерлок Холмс оплошал, и после Магнуссена остались какие-то документальные архивы, которые он теперь прибрал к рукам. — Равно как и королевской семьи, Парламента, министерств... У вас ведь много грязных тайн, не так ли? Я долго работал на Чарльза, я знаю, что он касался лишь верхушки айсберга: чтобы манипулировать политиками и такими влиятельными людьми, как вы и Майкрофт Холмс, достаточно лишь определённых намёков в определённое время. Чарльз вёл очень опасную игру, не имея никаких козырей в рукаве, поэтому и проиграл. Уверяю, я подобной ошибки не допущу.
Он уже сказал достаточно, чтобы Элизабет поняла, какого монстра породило недавнее устранение Магнуссена. Природа не терпит пустоты, и место убитого тигра-людоеда занял другой, более молодой, более опасный, потому что он видел, что случилось с его предшественником. Чехов дал понять, кто он и что он собирается продолжить дело Магнуссена. Оставалось теперь узнать, что за козырь в рукаве у него был, раз он позволял себе говорить так открыто, не опасаясь своего устранения.
— Вы как-то притихли, — обеспокоенно сказал тот.
— Просто пытаюсь немного прийти в себя. Ваш визит... несколько неожиданный.
— Ну что вы, разве я мог позволить себе оставить даму в неведении относительно своих планов? Тем более я всё-таки, как вы верно заметили, надеюсь на долгое и продолжительное сотрудничество с вашей стороны, — Чехов усмехнулся и развёл руками. — В самом деле, я же не прошу слишком много. Всего лишь время от времени прислушиваться к моему мнению при принятии некоторых решений.
— Даже Магнуссен такого не требовал! Вы отдаёте себе отчёт в том, что собираетесь шантажировать правительство? Считаете себя вправе вмешиваться в государственные дела? — право слово, Элизабет хотела произнести это мягче, но ничем не подкреплённая наглость этого человека не дала ей ни шанса на вежливый ответ. — Если вы были так близки к Чарльзу Магнуссену, неужели его пример вас ничему не научил?
Чехов продолжал улыбаться.
— Я ждал этого, — злорадно сообщил он, вытащив телефон из кармана, и начал быстро-быстро что-то набирать.
Элизабет со смутной, всё нарастающей тревогой следила, как быстро-быстро двигались его пальцы, и пыталась угадать, какую гадость ей сейчас преподнесут. Наконец Чехов с плохо скрываемым триумфом положил телефон на стол перед ней и мягко, почти ласково, сказал:
— Посмотрите, пожалуйста, очень внимательно, леди Смолвуд. Мне бы, например, крайне не хотелось, чтобы вот эта информация стала достоянием общественности. Зачем разрушать такую молодую, такую счастливую семью?
Ещё не глядя на экран, только слушая полные какой-то ядовитой радости слова, Элизабет чувствовала приближающуюся катастрофу. Оставалась ещё надежда, что Чехов блефовал, но едва она опустила взгляд, как никакой надежды не осталось.
«Наследный принц Роберт: я хотел бы выйти замуж, но пришлось жениться».
Элизабет вчитывалась в новостную статью, чувствуя, как волосы у неё за одну секунду встали дыбом, и лицо запылало от прилившей крови. Откуда... Откуда этот человек узнал? Правда о нетрадиционной ориентации наследного принца тщательно скрывалась, даже не все члены королевской семьи были в курсе в целях безопасности. Прошлогодняя женитьба принца и недавнее рождение дочери Виктории для простых британцев стали праздником... символом. Каким же ударом будет известие, что принц живёт не с законной супругой, а со своим любовником, что брак существует лишь на бумаге, чтобы прикрыть постыдную правду, а долгожданная принцесса Виктория родилась с помощью ЭКО?
— Вы блефуете, — прошептала она пересохшими губами. В её воображении уже вовсю разворачивалась катастрофа — правда станет известна всей стране, доверие к монархии будет подорвано, к правительству — тоже, а меньше всего Британии сейчас нужен кризис власти. — Это всего лишь слова, вам никто не поверит.
— Там ниже фотография, — великодушно подсказал ей Чехов, и Элизабет, обнаружив снимок (принц Роберт был запечатлён там как раз в ленивых объятиях своего любовника — гонщика Джерри Льюиса), помертвела и задержала дыхание. — Думаю, этого будет достаточно, чтобы мне поверили. Представьте только, леди Смолвуд, что будет, если, не приведи господь, такая статья увидит свет, а я могу дать ей ход в любой момент, даже сейчас. Королевская семья будет опозорена, спецслужбы, обманывавшие народ, скомпрометированы. Спросите себя, нужно ли вам всё это?
— Как вы получили... э... это?
— Вас это не касается, — жёстко оборвал её Чехов. — Ну, теперь-то вы поняли, что я не шучу? Я не Чарльз, я не держу всё в своей голове, чтобы мне вынес мозги какой-нибудь агент-детектив! И доказательства, как видите, у меня есть. Так что на вашем месте, я бы задался таким вопросом: «Боже мой, этот человек знает, что принц Роберт — гей, что же он тогда знает обо мне?» — передразнив её, Чехов наклонился и, понизив голос, довольно оскалился: — Я очень много знаю, леди Смолвуд, о каждом из вас, у кого есть хотя бы капелька власти. О вашем муже. О незаконнорожденных детях вашего соратника — лорда Алана Бейна, второго лица Директората постановки заданий и…как его там дальше? О двоюродном брате нынешнего главы МИ-5, отбывающим наказание за взятку и мошенничество в особо крупном размере. Об агенте Спенсере Шерринфорде и их совместной с Майкрофтом Холмсом операции в Австралии, на которой тот выдавал его за своего сводного брата, что, впрочем, не помешало их бурному роману. Что там с ним стало, с этим агентом? Подумайте, леди Смолвуд, хорошо подумайте перед тем, как дать ответ. У вас есть время до завтрашнего полудня, — сказал он, поднимаясь, и презрительно добавил: — И надеюсь, что впредь вы будете вести себя осмотрительнее, леди Смолвуд. Желаю вам приятного вечера. Передавайте мистеру Холмсу, что я сожалею о его потере.
Чувствуя, как по коже пробирает морозцем отвращения, Элизабет проводила его взглядом и, лишь оставшись в одиночестве, позволила себе дрожащий вздох. Казалось, будто она только что чудом осталась в живых, попав в яму, кишащую ядовитыми змеями, и до сих пор ощущала прикосновение к себе гладкой чешуйчатой кожи.
— Чудовище, — прошептала она, с трудом сглотнув. В присутствии Чехова ей словно перекрыли кислород. — Третьесортное, низкопробное чудовище.
Которое, кажется, было всего лишь в паре шагов от того, чтобы получить контроль над многими власть имущими в этой стране.
Откуда Чехов знал всё то, что перечислил ей? Кто его информаторы и сколько их? Да, возможно, что-то он слышал от Магнуссена, но у того не было документальных доказательств, где Чехов их откопал, чёрт возьми? Это же должно быть предательство на высочайшем уровне!
И почему она? Почему каждый, кто выбрался из грязи и возомнил себя хозяином этой отдельно взятой страны, считал своим долгом прийти и доложить именно ей? Конечно, это не простое совпадение: Чехов знал о её встрече с Магнуссеном, положившей начало его концу, и посчитал хорошим психологическим ударом аналогичный визит. Увы, он не ошибся. Подрагивающей рукой Элизабет потянула к себе телефон, чтобы сообщить Майкрофту: ещё оставалась робкая-робкая надежда, что он успеет что-либо предпринять.
Увидев опять назойливо мигавший конвертик смс, она поморщилась и решительно нажала на него. Новость о высылке Шерлока Холмса за пределы страны больше не казалась Элизабет настолько неприятной, чтобы можно было тратить время даже на мысли о ней.
Однако Майкрофт Холмс писал другое, после прочтения Элизабет несколько раз глубоко вдохнула и выдохнула, тщетно пытаясь успокоиться.
«У нас новый Магнуссен», — было в сообщении, а ниже, под текстом, с фотографии чуть застенчиво и совершенно неопасно улыбался тот самый человек, который представился Элизабет самым могущественным и опасным врагом за всю её жизнь.
Глава 1. Кто вы, мистер Эдвардс?
Телевизор орал на полную катушку, но Джон старался не обращать внимания: вот-вот должно было закипеть молоко для каши, и он боялся отойти. Батарейки в пульте сели неделю назад, Джон за повседневными заботами всё забывал купить их.
— Ну-ну, потерпи ещё немного, милая, — пробормотал он, услышав протестующее хныканье, — папа сейчас всё исправит.
Джейн издала резкий, негодующий плач, застучала своей ложкой по детскому креслу, и Джон, уже забыв о молоке, метнулся к столу за пультом.
— Ах ты, чёрт! — выругался он, наведя его на телевизор, и даже для верности врезал по нему кулаком, но ведущая новостей — ухоженная брюнетка в безукоризненном светлом костюме, как говорила, так и продолжала говорить. — Забыл же, что батареек нет.
Пришлось подойти к телевизору, но, протянув было руку к кнопке громкости, Джон помедлил и убавил её лишь на чуть-чуть. Речь ведущей, прежде сопровождавшаяся потрескиванием дребезжащих динамиков, стала куда более внятной, и он прислушался к новостям.
— Кажется, твой любимый Эдвардс опять в центре внимания, а, Джейн?
Одно упоминание этого бывшего спецагента, а сейчас — скандальной звезды телевидения, Интернета и прессы, гипнотизировало Джейн, как по мановению волшебной палочки превращая её в самую послушную полуторагодовалую девочку на свете. Колдовство, конечно, тут было ни при чём, просто фотография Питера Эдвардса чаще всего показывалась на весь экран в выпусках новостей. Джейн любила новости, любила жгучих брюнетов и очкариков — всё складывалось один к одному.
А ещё — Джон подметил это совсем недавно — ей очень нравилось наблюдать за людьми в волнении: бегающими, взволнованно взмахивающими руками, бледнеющими, а если человек и вовсе начинал заикаться, Джейн радовалась, будто ей купили новую игрушку. Едва же в новостном блоке BBC проходила информация о новом разоблачении от Питера Эдвардса, как взволнованных людей на телеэкране становилось предостаточно, чтобы Джейн пребывала в приподнятом настроении целый день.
Наверное, это плохо, что она так радовалась чужим проблемам, но ведь дети в таком возрасте ещё мало что понимают. Джон не знал стоит ли волноваться по этому поводу или подождать немного и посмотреть, как малышка будет вести себя дальше. Откровенно говоря, хоть и прошло уже полгода, как они с Джейн остались вдвоём, он до сих пор многого не знал.
— Слышала? — поинтересовался он у притихшей дочери. Можно было даже не оборачиваться, Джейн наверняка с приоткрытым ртом завороженно смотрела на экран. — Мистер Эдвардс опять открывает нам глаза на наше правительство.
— На сайте «Тайное становится явным» опубликована очередная порция секретных документов, на этот раз касающаяся слежки за жителями Великобритании. Из-за утечки в МИ-5 в распоряжении Питера Эдвардса оказался пакет документов, подтверждающий, что спецслужбы страны в течение как минимум последних шести лет ведут постоянное наблюдение за личной жизнью граждан. По-прежнему не называемый Питером Эдвардсом источник сообщил, что для хранения полученной информации задействовано двадцать шесть отдельных серверов, местонахождение и степень защищённости которых остаются неизвестными. Судя по выложенным материалам, спецслужбами использовались не только стандартные камеры полицейской системы видеонаблюдения, но и частные камеры, установленные гражданами самостоятельно, а также камеры мобильных устройств, что само по себе уже является вопиющим вмешательством в частную жизнь.
— Да ладно! — не выдержал Джон, оскаляясь неожиданно зло для самого себя. — Как будто вы ничего об этом не знали!
— Питер Эдвардс объявил, что опубликовал полученные сведения, несмотря на то, что его источник сомневался в необходимости такого шага, в связи с аналогичным скандалом в США на прошлой неделе, — серьёзно и сосредоточенно продолжала ведущая, как будто текст её саму нисколько не волновал. — «Жители Британии, — говорится на главной странице его сайта, — должны знать, что в современном мире они не могут чувствовать себя в безопасности даже в собственной квартире, даже снимая своего сына или дочь на мобильный телефон. Им стоит задуматься, а так ли уж нам нужно правительство, которое видит угрозу в собственных добропорядочных гражданах». Пока что ни представители ведомства, откуда произошла утечка, ни пресс-служба правительства никак не прокомментировали появление в Сети засекреченных документов, однако...
— И не прокомментируют, — мрачно сообщил ей Джон и ещё больше приглушил звук.
Это «разоблачение» от Эдвардса, уже третье по счёту, вызывали у него такую же реакцию, как и у Джейн, только злорадствовал Джон куда осознанней. Да, если мыслить глобально, разоблачения этого спецагента приносили людям куда больше вреда, чем пользы, выбрасывая в Интернет такие материалы. Сколько отставок и скандалов уже было? Только Джона вся страна не интересовала. У него была семья (вернее, то, что от неё осталось), друзья (миссис Хадсон, Грег и Молли — единственные, с кем Джон поддерживал отношения после исчезновения Шерлока), а больше ни о ком другом он не волновался. Хватит уже, за свою молодость и холостяцкую жизнь на Бейкер-стрит Джон и повоевать успел, и помотаться по задворкам криминального Лондона, защищая страну и других людей, а в итоге остался один с маленькой дочкой на руках. Прошло его время, пусть теперь тот же Майкрофт нервничает и дёргается.
За его спиной что-то громко зашипело на плите, и Джон, охнув, рванулся обратно. Поставленное греться молоко сбежало через край кастрюльки и грозно пузырилось, а рядом из джезвы лилось на плиту кофе. Джон моментально выключил обе конфорки, переставил джезву с кастрюлей на раковину, но молоко и кофе, смешавшись, продолжали кипеть, и попытка стереть их кухонной тряпкой привела только к тому, что коричневая плёнка налёта ещё больше размазалась по поверхности плиты.
— Твою же мать.... вот тебе и кофе, и каша.
Руки опускались. Простое каждодневное действие — приготовление завтрака, но Джон ничего не успевал, кидался туда-сюда: кое-как по дому, кое-как на работе, за Джейн нужен был присмотр, потому что Донна, подрабатывавшая у него нянечкой студентка, за такие смешные деньги, какие Джон ей платил, не собиралась просиживать с малышкой все дни и вечера напролёт. Казалось бы, чего ему стоило продолжать греть молоко, следить за кофе и вполуха слушать телевизор? Мэри же как-то умудрялась совмещать, да ещё и собирала Джону обед на работу. А теперь эту проклятую плиту нужно будет оттирать не меньше получаса. Вечером, когда уставший Джон ввалится домой с работы, коричневый налёт засохнет окончательно, и вместо того, чтобы заниматься с Джейн, Джон, как проклятый, будет отдраивать плиту.
С тяжёлым вздохом он прислонился лбом к кухонному шкафчику, едва-едва преодолевая желание побиться об него головой. Невозможно так жить, просто невозможно. Джон привык быть один, привык обходиться без помощи, экономить на всём, но годы знакомства с Шерлоком и целый год счастливой семейной жизни смягчили его, отняли прежнюю броню. К тому же Джон отвечал теперь не только за себя, но и за дочь. Когда пропал Шерлок, оставалась Мэри, и в ней, в их маленькой Джейн, Джон находил своё счастье, ими жил. А вот когда не стало и Мэри...
— Паааа? Пааааа! — вопросительно-недовольный голосок Джейн заставил Джона повернуться к ней, скрывая за улыбкой желание швырнуть что-нибудь: чайник, чашку, кастрюлю с остатками молока — в ненавистный телевизор.
— Тише, золотко, всё хорошо. Сейчас папа сообразит тебе что-нибудь другое на завтрак, а пока посиди с мистером Кенгуру, хорошо?
Джейн вцепилась в игрушку-прихватку, дав Джону тем самым несколько драгоценных минут на то, чтобы что-то ей приготовить. О собственном завтраке уже не могло идти и речи, если он не хотел опоздать на работу, а он не хотел.
Доставая из холодильника баночку яблочного пюре со сливой (вообще он планировал дать её Джейн на десерт после каши, но ничего не поделаешь, каши же уже не будет), Джон не выдержал и вновь обернулся к телевизору. Он надеялся, что экране нет-нет, да и мелькнёт Майкрофт Холмс с перекошенным «от счастья» лицом. В самом деле, трудно Эдвардсу вздёрнуть за грудки ещё и Майкрофта? Ему, этой наверняка купленной каким-нибудь политическим деятелем цепной псине, наверняка же всё равно, кого подставлять. Джон, правда, вовсе не хотел крови, но мести — да, может, от неё бы ему стало чуточку лучше. Разумеется, Майкрофт не смог бы спасти Мэри, угасшую от рака всего за пару месяцев, но он мог хотя бы отстоять Шерлока! Тот не улетел бы в Восточную Европу, не пропал бы без вести (что там говорить, он почти наверняка убит, все с самого начала понимали — это билет в один конец), а пресса бы не заклеймила его государственным изменником, едва не превратив жизнь Джона и Мэри в ад. Шерлок был бы рядом, поддерживал, пусть и своеобразно, в это страшно тяжёлое для Джона время. Миссис Хадсон с Грегом могли только сочувствовать ему, но сделать ничего не могли... равно как, наверное, и Шерлок.
— Будь сегодня хорошенькой девочкой, — наставительно сказал он, когда Джейн наелась, — а не как папа. Видишь, папа подумал плохо о других, его и наказали, — Джон с тоской посмотрел на плиту. Вот не отвлекался бы на Эдвардса, на Майкрофта, и ничего не случилось бы. Поменьше надо думать о других, они же о Джоне не думали. — Постарайся не довести сегодня Донну, хорошо?
В холле зазвучал звонок, три быстрых, коротких трели, и Джон, бросив ложку в раковину, поплёлся открывать.
— Здрасьте, мистер Уотсон, — быстро протараторила Донна, боком пролезая в холл между ним и дверным косяком и вынимая наушники из ушей. — Слышали, чего Эдвардс этот опять сказал? Твиттер разрывается, у меня все друзья в фейсбуке репостнули, стена вообще завалена в хлам, — не особо отвлекаясь на его ответы (нечасто ему удавалось вставить в ее монологи и слово), она прошла прямо в кухню и включила телевизор погромче. — Я теперь не знаю даже, что со смартфоном делать: если за мной через него следят, это же сколько у них компромата-то?
Джейн, увидев гостью, радостно засмеялась и потянулась к ней, и Донна, наклонившись, потрепала малышку по волосам.
— Да нет, не говори ерунды. Мы-то кому нужны? Это пусть пэры, мэры и прочие избранные волнуются, — сказал Джон, ещё раз взглянув на телевизор. Выпуск новостей как раз заканчивался, и Донна напряжённо следила за тем, что происходило на экране, боясь услышать ещё какую-нибудь гадость про свои любимые гаджеты.
Ведущая, напоследок ещё раз упомянув Эдвардса, включила прямой эфир, и на экране возник жутко бледный чиновник, назвавший заявления Эдвардса абсурдными и приносящими вред всей стране, и Джон, вздохнув, мысленно с ним согласился.
Ничего же хорошего в этом не было, что какой-то там бывший агент вываливал на всеобщее обозрение правительственные секреты. Он себя мишенью для всех спецслужб сделал, информатора своего подставил, людей взбаламутил, а в итоге, когда первая волна людского недовольства спадёт, всё останется так, как и было.
— Донна, я ухожу, если что — немедленно звони.
— Окей, мистер Уотсон! — отозвалась та, уже перещёлкивая каналы в поисках каких-нибудь мультиков. Джейн следила за перескакивавшими на экране картинками с восторгом, и на его прощание, не оборачиваясь, бросила только:
— По-ка!
Джон со вздохом закрыл за собой входную дверь. Что-то подсказывало ему, что количество пациентов, считающих, что телефоны их облучают, гипнотизируют и зомбируют, резко возрастёт, и предстоят сверхурочные.
***
— Эта новость популярнее всех прошлых утечек информации, держится в топ-новостей на большинстве сайтов, — сосредоточенно сообщила Антея. — Мы сузили круг лиц, обладавших допуском к подобной информации, данные уже должны прийти.
Майкрофт молча слушал её, глядя на вашингтонскую луну. Ему следовало находиться в Англии, вплотную заниматься Питером Эдвардсом, но приходилось довольствоваться только устным консультированием Антеи. Не в первый раз он дистанционно решал срочные дела, однако сейчас в Лондоне происходило нечто из ряда вон выходящее, а разрешения Майкрофту вернуться из командировки раньше положенного Секретарь так и не дал. Смолвуд не отвечала на звонки, телефон главы Центра правительственной связи был отключён от сети. Майкрофт пытался сосредоточиться, отстраниться от лишних деталей, но не получалось. Если уж даже голос Антеи, всегда непрошибаемо спокойной, подрагивал, было от чего волноваться.
Очередной сброс конфиденциальной информации случился в предсказанное Майкрофтом время, однако даже в самых пессимистичных прогнозах он не рассчитывал, что сольют именно тотальную систему видеонаблюдения. Все аккуратно сфальсифицированные файлы, которые позволили бы установить, кто сдавал информацию Эдвардсу, оказались нетронуты, то есть либо все сведения были переданы ему заранее, и он просто по графику выпускал их в Сеть, либо покровитель Эдвардса был в курсе последних мероприятий по его поимке.
В пришедшем от Антеи сообщении фигурировали многие члены Объединённого разведывательного комитета: Стивен Торн — глава МИ-5, секретарь МИ-6 — Клод Фарнборо, все их заместители и ещё ряд высокопоставленных и не очень лиц. Список почти в точности совпадал со перечнями тех, кто обладал доступом к ранее опубликованной Эдвардсом информации, и потому задачу Майкрофту это нисколько не облегчало.
Отметив про себя, что имя Алана Бейна — заместителя главы Директората постановки заданий, с которым Майкрофту теперь приходилось взаимодействовать чаще обычного, здесь не упоминалось, он задумчиво сжал аппарат в руке.
— МИ-5 ещё работает над списком.
— Это видно, потому что одной фамилии здесь не хватает, — пробормотал Майкрофт, но невзирая на непонимающее молчание Антеи, продолжать не стал. — Что с сайтом Эдвардса?
— Хост расположен в другой стране, законным путём мы повлиять не можем, — она помолчала. — Защита очень высокая, пока взломать его не удалось, но, сэр, мы ещё можем заблокировать доступ к нему со всех айпи-адресов страны.
Это решение первым приходило на ум. Возможно, на какое-то время оно действительно помогло бы избавиться проблемы на первое время: нет свежего компромата — нет паники, однако Эдвардс по-прежнему оставался бы на свободе, его информаторы продолжали бы снабжать его новыми сведениями, которые бы публиковались на всеобщее обозрение. Нет, такой выход им не подходил. И чем дольше Майкрофт раздумывал, тем серьёзней подозревал, что Эдвардс и тот человек, по чьему замыслу действовало это, без сомнения, подставное лицо, могли в ответ на такую меру придумать новый способ распространения секретных данных, да такой, что остановить его даже при всём совершенстве имевшихся инструментов будет невозможно.
Такая догадка опять возвращала его к мысли, что Эдвардс работал на Чехова.
— Сэр?
Но доказать это было невозможно, а реакция самого Чехова на Эдвардса логически подводила к тому, что к этому человеку без имени и прошлого он не имел никакого отношения.
Если же допустить такую возможность, что Питер Эдвардс создан не Чеховым и уж тем более не самим Майкрофтом (что ему поначалу пыталась приписать даже леди Смолвуд, пойдя на поводу у Чехова), то на сцене появился третий игрок. Кукловод. Тот, кому не угоден либо Чехов, либо нынешние лица у власти. Либо... Майкрофт сжал пальцы в кулак.
— Сэр? — повторила Антея, и Майкрофт очнулся от своих отрешённых раздумий.
— У меня вторая линия, — сообщил он, переключаясь между вызовами.
Хотелось бы, чтобы это был Секретарь, но нет, другой человек успел первым.
— Мистер Холмс, — вкрадчиво, без приветствия, сразу начал Чехов, — помнится, во время нашего прошлого разговора вы обещали, что уберёте своего Эдвардса, не так ли?
Павел Чехов был тем человеком, про которого Майкрофт мог с уверенностью сказать: он его ненавидел. К Джиму Мориарти у него было презрительно-уважительное отношение, Чарльза Магнуссена приходилось терпеть, думая об Англии, но Чехов — ничто, ноль, возникший из ниоткуда под крылом Магнуссена, не заслуживал того внимания, которое поневоле ему все оказывали. Магнуссен хотя бы бывал полезен иногда. Чехов же, некоронованный королёк, только требовал и требовал, и урезонить его было невозможно: компромата у него имелось куда больше и хранил он эти данные куда тщательней своего предшественника. Кто бы мог подумать, что под крылом у Объединённого разведывательного комитета вырос и откормился такой жирный и отвратительный паук.
Даже вынужденное сотрудничество с Магнуссеном воспринималось проще. Мёртвые не приходят, со злорадной улыбкой предлагая выбор: либо неприятная правда о королевской семье, либо ложное обвинение Шерлока Холмса в государственной измене.
Можно подумать, у Майкрофта когда-либо был выбор.
— Я вряд ли мог дать вам подобное обещание, мистер Чехов, поскольку Эдвардс не мой агент. А мои люди делают всё возможное...
— Ваши люди ни черта не делают!
— Может быть, они действительно работали бы куда эффективней, если бы вы за полгода своими действиями не обновили нам личный состав на двадцать семь процентов.
— Вы странно осмелели, мистер Холмс, — протянул Чехов, и Майкрофт предпочёл замолчать. — Думаете, навсегда останетесь в тёплой и дружелюбной Америке? Ну да, у вас там уже тихая, спокойная ночь, а у нас утро началось с такой бури... Врагу не пожелаешь. Видимо, скоро мы останемся без секретаря Центра правительственной связи. Интересно, он уйдёт, как министр транспорта или как лорд-канцлер? Вы что думаете, мистер Холмс?
Майкрофт думал, что неплохо было бы Чехову самому повторить судьбу министра транспорта, которая уже шесть месяцев как покончила с собой, едва общественности стало известно, что часть бюджетных средств она ухитрилась вложить в поддержку упадочного бизнеса своего брата. Лорд-канцлер же вынужден был уйти в отставку две недели назад: пресса приписала публикацию перу Эдвардса, однако на деле своего поста он лишился по велению Чехова, выпустившего в Интернет убойную дозу компромата. Тогда он решил таким образом напомнить о своей власти, испугавшись потерять контроль, и по этой же причине сейчас перегибал палку, блефуя. Майкрофт прекрасно понимал, что пока ещё нужен Чехову на своём посту, вместе со своими связями и полномочиями. Он чувствовал себя пешкой в чужой игре и теперь, как никогда, понимал Шерлока, так ненавидевшего участвовать в подобного рода многоходовках.
— Я бы предпочёл не отвечать на этот вопрос.
— Как всегда. С вами так скучно, мистер Холмс. Но вы же меня поняли? Уберите Эдвардса. Как угодно, но уберите, иначе я уберу вас. Времени у вас мало.
Из трубки понеслись короткие гудки. Майкрофт ещё несколько секунд просто смотрел на экран телефона, словно там было написано решение проблемы. От разговора остался мерзкий привкус на языке, мурашки отвращения по затылку и ещё больше неразрешимых вопросов. Реакция Чехова была странной: он вроде бы больше не считал Эдвардса попыткой сместить себя, но по-прежнему требовал его устранения, не пытаясь разобраться, почему этот человек позарился на его кусок хлеба. И тут необходимость выполнять требования шантажиста вступала в противоречие с собственными интересами Майкрофта — Эдвардс нужен был ему живым.
— Антея? Делаем следующее...
***
— Врёт, не врёт? Врёт или не врёт.
На экране монитора вот уже в пятнадцатый раз крутилось первое и единственное интервью Питера Эдвардса. Чехов смотрел, не моргая, вглядывался, пытаясь узнать, что было в его голове. Честно говоря, он мечтал, чтобы там оказалась пуля.
— Что с данными?
Стоявший за его спиной мужчина — высокий, короткостриженый, с проблесками седины, одетый в строгий темный костюм, помедлив, сообщил:
— Количество репостов и ретвитов с хэштэгами Эдвардса на двести процентов превышает значения прошлой публикации. Как ты и опасался, на данный момент включено примерно на двадцать процентов меньше мобильных устройств, спад начался как раз вскоре обнародования информации на сайте Эдвардса. Часть наших архивов из-за этого пока недоступна.
— Хочешь сказать, мы не сможем вытащить материал на Бейна?
Получив отрицательный ответ, Чехов повёл себя странно для человека, чьи планы круто изменились: он молча откинулся на спинку кресла, сцепил пальцы в замок и опять начал гипнотизировать монитор.
— Если бы я был независимым наблюдателем, — задумчиво протянул он, — то сказал бы, что этот Эдвардс прощупывает почву. Может быть, даже и под меня копает. У него очень, очень хороший источник, уровня Майкрофта, не ниже.
— Тогда почему бы не устранить их обоих?
— Потому что это было бы слишком просто, Себастьян! И если Эдвардс действительно работает на Майкрофта, а Майкрофт — часть системы, пытающейся свергнуть меня, я этого никогда не узнаю. Понимаешь? Нет, дорогой мой Себастьян, — Чехов неожиданно пришёл в хорошее расположение духа, — тут нужно действовать тоньше. Иногда надо атаковать, а иногда — затаиться, так вот сейчас как раз тот момент, когда лучше обождать и, может быть, наши противники сами перегрызут друг другу глотки. С Чарльзом ведь тоже нужно было немного подождать, и они с Шерлоком взаимоустранились.
— Я не понимаю, — по-военному коротко ответил Себастьян, — почему ты отметаешь возможность того, что здесь действует Бейн?
— Лорд Бейн? Потому что у этого человека кишка тонка выступить против меня. Он хорош на своём посту — задания раздавать, бумажки перекладывать, это да. Но при больших амбициях у него острый недостаток храбрости.
— Но мы планировали опубликовать материал по нему.
— Возможно, у него есть связи, чтобы узнать об этом и нанести превентивный удар, — нехотя согласился с ним Чехов, — но нет человека, который рискнул бы тягаться со мной. Бейн — фигура мелкая, — повторил он, побарабанив пальцами по столешнице. — А здесь действует тот, кто в разы умнее.
И этим «кто-то» из всех остававшихся властных персон мог быть только Майкрофт Холмс.
Ма-айкрофт. Майки.
Глава 2. Добро пожаловать в Лондон. Снова
За семь месяцев до описываемых событий.
Грязный, полутёмный коридор тускло освещала единственная лампочка. Где-то далеко нудно капала вода, пахло сыростью и плесенью, из-за чего он морщился и старался не дышать через нос. Немногословный угрюмый тюремщик же словно нарочно не торопился, и обогнать его, чтобы поскорей сделать задуманное и выбраться из этого явно кишащего крысами и клопами места, не было никакой возможности.
— Здесь, — с жутким акцентом бросил конвоир, со скрипом отворяя массивную железную дверь. — Пятнадцать минут есть у вас.
— Мне больше и не нужно, — с трудом сдерживаясь, чтобы не зажать пальцами нос, он кивнул и шагнул в небольшую комнатку, где половину стены занимало грязное зеркальное стекло, а две лампы, стоявшие на столе посередине, били ярчайшим светом прямо в глаза.
За столом, напротив предназначавшегося ему места, уже сидел мужчина — ссутулившийся, измождённый (крылья лопаток остро выступали у него под тюремной робой, а наручники жалко болтались на худых запястьях), с заросшей и грязной кудлатой головой, низко опущенной на грудь. Выглядел этот человек настолько жалко, что он усомнился, а стоил ли визит сюда затраченных усилий. Чтобы разыскать эту тюрьму в Восточной Европе, найти подходящих людей, готовых за деньги продержать у себя пленника какое-то время, внушая ему, что он одной ногой в могиле, пришлось задействовать все связи и ждать, чтобы спектакль стал похож на реальность. Если сейчас окажется, что месяцы заточения помутили блестящий ум пленника, вся затея пойдёт прахом.
— Мистер Холмс, — проговорил он, едва за его спиной закрылась дверь, — не разочаровывайте меня. Если то, что говорят о вас и ваших способностях — правда, то мне нет нужды говорить, кто я и зачем появился здесь.
За несколько секунд, что Холмс молчал, он успел передумать всякое, даже предположить, что тюрьма не исправила этого наглого упрямца, каким Шерлок Холмс был прежде. Однако, когда тот медленно поднял голову, его серые глаза сверкнули по-прежнему проницательно и нахально.
— Почему же? — протянул Холмс так, будто находился сейчас у себя дома, на Бейкер-стрит, и выслушивал просьбы очередного заискивающего перед ним клиента. — Напротив, мне очень любопытно, что же привело лорда Бейна в тюрьму на задворках бывшей югославской республики? Положение настолько плачевно, что вы вынуждены прибегнуть к помощи шпиона и государственного изменника?
Он говорил тихо, едва размыкая покрытые запёкшейся кровью губы, но уверенно, как с равным. Бейн отметил про себя его пристальный взгляд, быстро метнувшийся, кажется, к его ногам, затем вверх, и сделал шаг к столу, но присаживаться не стал. Общаться с Холмсами (неважно, с каким именно) лучше всего было, имея значительное преимущество; сейчас же, пусть Шерлок Холмс и был заключённым, остававшимся в живых, возможно, лишь по счастливой случайности, он нисколько не выглядел побеждённым или приниженным. Разумеется, потому что понимал, что услугу, за которой к нему пришли, мог оказать только он.
— Я рад, что, несмотря на заключение в таких непростых условиях, вы не изменили своему характеру. Надеюсь, привычкам — тоже. Признаться, несмотря на мнение... — Холмс вздёрнул брови, явно ожидая имени брата, но Бейн с наслаждением лишил его этого, — некоторых моих знакомых, я всё же подвергал сомнению, что ваше исчезновение из поля зрения нашей агентуры связано с тем, что вас убили. Хотя, не скрою, что цель вашей отправки на задание заключалась именно в этом. Я искренне рад, что вы выжили, мистер Холмс. Газетные репортёры ничуть не врали.
— Жаль вас разочаровывать, лорд Бейн, — выдержав паузу, ответил тот, — но они всё-таки врали. Видите ли, — Холмс, ухмыляясь, взмахнул скованными наручниками руками, — дело в том, что я обожаю заставлять людей рассказывать от начала и до конца в какие щекотливые ситуации они попали, потому что это самый верный способ дать им понять, какие они идиоты. Однако по долгу профессии приходится... приходилось делать это за них.
Запнулся он ненамеренно и сам задумался над тем, как прозвучали его слова. Бейн позволил себе короткий вздох облегчения: ни одно совещание в Объединённом разведывательном комитете, ни один рабочий спор с Майкрофтом Холмсом (взгляды с которым у Бейна кардинально расходились по многим вопросам), ни даже телефонный разговор с ненавистным Чеховым не держали его в таком напряжении, показывать которое опаснее, чем во время тайных встреч снабжать информацией американского посла. Холмс сам у себя отнял преимущество, уравнял их, вспомнив, что имел и потерял.
Что Бейн мог вернуть ему.
— Ну, так что у вас? — будничным тоном спросил Холмс, подперев подбородок рукой. Но не успел Бейн, остолбеневший от такого хамства, что-либо сказать, как Холмс продолжил сам: — В правительстве есть человек, который очень мешает вам на вашем пути, и вы прибыли сюда, прервав свой отпуск и прямиком из загородного поместья, чтобы узнать, помогу ли я его вычислить, не так ли?
Он смотрел Бейну прямо в глаза, не мигая, не отворачиваясь, с разгорающимся восторгом охотника, и это выражение триумфа на его лице Бейну было знакомо и ненавистно до зубовного скрежета.
— Хорошо, — Бейн постарался, чтобы его голос звучал как можно спокойней. — Я поддамся вашей провокации и спрошу, на основании чего вы сделали подобный вывод.
Не было ни малейшего шанса, что кто-то доложил Холмсу о его прибытии, тем более в таких подробностях, однако Бейн всё равно начал нервничать. Хотелось даже оглядеться украдкой, нет ли где камер, через которые за ним мог следить Майкрофт Холмс — их противостояние уже не только подошло к той черте, когда в ход шли любые уловки, но и переступило её. Майкрофт мог в любой момент раздавить его, потому-то и поиски Холмса-младшего отняли столько времени: Бейн пытался убедиться, что не оказывает услугу своему визави, спасая его брата, и что всё это — не хитро рассчитанная схема по его устранению за связь с преступником.
— Вы не перевели свои наручные часы, они ещё идут по Гринвичу, вывод — вы прибыли из Англии. Нестандартный покрой вашего пиджака и узор ткани говорят о том, что вы в отпуске, потому что для деловой встречи или рабочего заседания подобная одежда не подходит. Из вашего кармана заметен уголок именной салфетки, а значит вы были у себя в поместье.
— Не согласен. Точно такие же есть и в моём доме в Лондоне, и в кабинете на Воксхолл-кросс.
— Допускаю, — Холмс взглянул на него довольно равнодушно, — однако на вашей обуви, пусть вам и чистили её очень тщательно, есть едва заметные следы грязи. В местности, где мы с вами сейчас находимся, дождей не было уже две недели, три дня и тринадцать часов. Предполагаю, что дело обстоит так: находясь в отпуске, вы мирно обедали в своём загородном поместье, когда получили подтверждение, что ваши люди нашли меня живым, — он поморщился, — и относительно здоровым. Так что давайте начистоту, лорд: я только что доказал, что мои прежние умения при мне, ваша очередь говорить, что вы можете предложить.
Бейн счёл этот момент подходящим, чтобы сесть. Холмс поднял голову, так что их взгляды пересеклись, и на этот раз в его глазах не читалось прежнего нахального полупрезрения.
Заинтересовать его оказалось неожиданно легко.
— Я думаю, это очевидно, — заговорил Бейн уже на правах хозяина положения, — свободу, честное имя, возможность вернуться домой. Дело, которое я вам хочу предложить, мистер Холмс, слишком щепетильное, и в нём замешаны люди очень высокого ранга, так что оплата соответствующая, риск тоже.
Тот слушал, не прерывая, лишь периодически слегка прищуривался. Бейн отмечал каждый такой момент, стараясь понять, что больше всего интересовало Холмса, и как это можно использовать. Он ведь почти верно сказал, что ему предстоит сделать.
— Одно лицо в правительстве не просто стоит у меня на пути. Есть сведения, что он работает на иностранную разведку и тесно связан с некоторыми криминальными группировками внутри страны. Иными словами, он подрывает безопасность государства и короны.
Однако, едва Бейн умолк, чтобы многозначительной паузой наконец дать понять собеседнику, что конкретно от него требуется, как Холмс, фыркнув, просто сказал:
— Майкрофт Холмс.
И это прозвучало настолько неожиданно, что первые несколько секунд Бейн не знал, как ответить.
— Прошу прощения?
— Майкрофт Холмс, — невозмутимо повторил тот. — Вы же хотите, чтобы именно это имя прозвучало как имя предателя, не так ли? О, не стесняйтесь, лорд Бейн, неприязненное отношение к моему брату читается даже в том, как небрежно сидят часы на вашей руке. Тем более, что ваши серьёзные разногласия были известны мне ещё до того, как я оказался здесь.
Теперь его лицо сделалось непроницаемым, так что Бейн, как ни старался, не мог угадать его реакцию. Слова же были сказаны и вовсе бесстрастно, словно речь шла о человеке, не имевшему к Шерлоку Холмсу никакого отношения. Ещё до приезда, просчитывая возможные исходы этой встречи, Бейн предполагал, что так оно и будет, но всё же ждал большего проявления эмоций. Холмсы из тех людей, что никогда не поставят личные, семейные отношения выше работы, однако в определённой степени Майкрофта можно было назвать предателем. Некоторые, особенно пострадавшие от Чехова, считали, что Холмса-младшего нужно вернуть хотя бы для устранения нахального шантажиста, так за глаза и говорили.
— Подумайте, Холмс, — наконец решившись, Бейн понизил голос. — Подумайте хорошенько, что я вам предлагаю. Вас же не будут держать вечно в этой тюрьме, а выбраться самому шансов мало. Майкрофт и пальцем не пошевелил, чтобы вас вытащить, он забыл о том, что у него есть брат, он уже не в первый раз так забывает. Неужели вам не хочется вернуться, хотя бы потому что...
— Вы всех согласных так уговариваете? — в равнодушно-серых глазах Холмса вдруг заиграла насмешка.
— Это означает да?
— Лорд Бейн, если вы думаете, что я с удовольствием уничтожу брата, то ошибаетесь. Его поведение в истории с Магнуссеном было логично, он действовал так, как поступил бы любой на его месте. Поэтому предателем, — хмыкнул он, — Майкрофта назвать трудно.
— Но...
— Но встретиться с ним в противостоянии я хочу не меньше, чем вы — его раздавить, — жёстко, словно выдавливая каждое слово в металле, проговорил Холмс, и его лицо исказилось в хищной гримасе. — Это фантастически, волшебно сложное дело, лорд Бейн. Я солгу, если скажу, что никогда не мечтал о подобном.
Он согласился слишком поспешно. Либо знал, что его жизни вот-вот может прийти конец, и в отчаянии хватался за любую соломинку, либо действительно был настолько безумен, чтобы вступить в битву умов с Майкрофтом, либо... Либо Холмс думал обвести его вокруг пальца: выбраться из тюрьмы и сбежать, не выполнив своего обещания. Бейн встретился с ним взглядом, смотрел долго, без слов говоря, что за обман придётся жестоко поплатиться, только Холмс не дал ни единого повода заподозрить себя в неискренности. В его глазах чётко, с искрами охотничьего азарта, читалось, что договор заключён и пора уже действовать.
— Я рад, что мы с вами нашли общий язык, мистер Холмс, — откинувшись на спинку стула, с удовлетворением и облегчением сказал Бейн. — Я вытащу вас, как только смогу.
Однако для верности, чтобы Холмс ничего не заподозрил, пришлось выждать ещё две недели. Бейн прилетел в Черногорию тайно, на своём самолёте и на частный аэродром, где его уже ждали: Холмса до его прилёта держали в старом неприметном автомобиле, на всякий случай связав ему руки и надев на голову мешок. Так что, проведя его в салон самолёта, Бейн первым делом освободил своего союзника от верёвок. Вышло неожиданно символично.
— Могу предложить вам чистую одежду, — Бейн кивнул в сторону встроенного платяного шкафа, но Холмс, потирая красные от наручников запястья, презрительно хмыкнул:
— Лучше бы предложили душ.
— К сожалению, эта радость цивилизации будет доступна вам только по прибытии в Лондон, — Бейн заставил себя удержать улыбку, однако от его прежнего настроения — смеси превосходства и предвкушения, не осталось и следа. Он ждал от Холмса не преклонения, разумеется, но хотя бы простой благодарности, даже такой неординарной личности она должна быть знакома. — Ужин подадут, как только мы наберём высоту.
Самолёт вскоре взял разбег и взлетел достаточно быстро, так что обоих периодически вдавливало в сиденья перегрузками. Однако Холмс ничего не замечал: не притронувшись к еде, он сидел, прикрыв глаза и сцепив пальцы в замок, совершенно отрешившись от реальности, — то ли попросту пытался справиться с дурнотой от полёта, то ли раздумывал над своими следующими шагами.
— Я ведь совсем забыл вас поздравить, мистер Холмс. Юридически вы уже на территории Великобритании.
Тот насмешливо фыркнул, не открывая глаз:
— Не вижу здесь повода для радости. Я мог бы работать и за пределами Англии. А вот дело, которое вы мне преподнесли, дело... — он растянул губы в слегка безумной улыбке. — Кажется, в таких случаях вы говорите какую-то глупость о Париже.
— Увидеть Париж и умереть.
— И не подумаю.
— Верная позиция.
Бейн дождался, пока его помощница принесёт кофе, и сделал вид, что углубился в чтение новостей, но поверх газеты продолжал наблюдать за Холмсом, сидящим напротив.
Удивительные открытия о людской природе и характере можно сделать, всего лишь поместив человека в ограниченное пространство и лишив возможности заниматься тем, чем хочется. Бейн знал многих людей, которые оказывались в условиях и похуже, чем эти, видел возвращение в страну агентов, отсидевших во вьетнамских или афганских тюрьмах десятилетия. Кто-то возвращался человеком, кто-то человеческий облик терял, но никто, никто уже не был прежним. Холмс не мог этого избежать. Бейн постарался, чтобы его заключение было очень тяжким, чтобы он накопил ненависть, холодную ярость и без раздумий согласился на предложение уничтожить брата взамен на свободу.
Впрочем, Бейн ещё не оставлял подозрений, что всё это могло быть искусно разыгранным спектаклем, а по прибытии в Лондон Шерлок Холмс сдаст его Майкрофту. Но это Бейн предусмотрел заранее. Холмс может считать себя гением во плоти рядом с Бейном, однако раз он вскочил на подножку, согласившись помогать, то уже не слезет.
— Я полагаю, вы отдаёте себе отчёт в том, что «свержение» Майкрофта Холмса невозможно осуществить за месяц или два?
— Разумеется, — Бейн отложил газету — скрываться за ней уже не было никакого смысла. — У меня есть план, для его исполнения потребуется доступ к ряду засекреченных материалов, на это уйдёт несколько больше времени, чем «месяц или два». Но вам не придётся скучать, мистер Холмс, — добавил он, отметив мелькнувшую на лице Холмса скуку, — ваш брат теперь отнюдь не главенствующая фигура на нашей арене.
Тот недоверчиво хмыкнул:
— Есть кто-то ещё?
— Именно. Павел Чехов, — Бейн выложил на столик снимок, и Холмс с неподдельным любопытством уставился на него. — Магнуссен номер два. Имя вымышленное, был помощником Чарльза, а потом скупил все его активы и фактически занял его место. Между ними есть одно существенное отличие, мистер Холмс, — с нажимом сказал он, заметив лёгкую снисходительность во взгляде, — Магнуссен держал весь компромат в своей голове. Чехов держит его где-то ещё, и никто не знает где. Даже ваш брат, — Холмс выразительно приподнял брови, — не смог его одолеть. Вернее сказать, и не пытался после того, как Чехов опубликовал заготовленную на вас партию материалов. Вы — предатель, мистер Холмс, государственный изменник. Те люди, которые сначала клеймили вас, а затем восхищались, теперь вас ненавидят.
— Меня никогда не интересовало мнение людей обо мне.
— Хотел бы я ответить то же самое. Чуть позже я предоставлю вам полную информацию о Чехове, какая у меня есть, но её, увы, не слишком много. Главное, чтобы вы поняли: нам придётся лавировать между ним и Майкрофтом, и оба они одинаково опасны для нашего предприятия.
Тот ничего не ответил. Сцепил пальцы в замок, откинулся назад в кресле и отрешённо уставился в одну точку. Бейн знал этот взгляд, видел его на многочисленных фото в газетах и Интернете — Шерлок Холмс думал. Он лучше всех знал Майкрофта, знал его сильные и слабые стороны. Знал, на что стоит сделать акцент в их подготовке уже сейчас, если они хотели, чтобы сделка состоялась в полном объёме, и Майкрофт Холмс навсегда исчез из памяти и поля зрения обоих.
Сначала исчезнет Майкрофт Холмс, затем и Шерлок, по которому ещё раз катком проедет Чехов. Вряд ли он потерпит вторжение на свою территорию. Но Шерлок Холмс оттянет на себя все его силы, и тогда уничтожить Чехова не составит никакого труда.
Бейн улыбнулся. Со всех сторон это был идеальный план.
Глава 3. Партия на троих
Наши дни.
Обычно в полёте Майкрофт не отключал телефон, однако сегодня из-за долгой турбулентности пришлось это сделать, и сообщение от Антеи, увы, пришло только после посадки.
Присланная ею ссылка вела на нашумевший сайт Эдвардса «Тайное становится явным», доступ к которому неделю назад блокировали со всех компьютеров страны, но на принадлежавшую спецслужбам технику запрет не распространялся. Правда, на какую-то минуту Майкрофт позорно пожелал не видеть того, что уже полчаса «висело» там на главной странице.
На экран телефона вышло новое входящее сообщение.
«Сэр, это уже напрямую затрагивает наши интересы».
Майкрофт раздражённо свернул окошко смс, вновь уставившись на главную страницу сайта. У него был только один вопрос — как? Как этот человек узнавал настолько засекреченную информацию? Майкрофт ненавидел ощущать себя беспомощным идиотом, неспособным выявить простую логическую взаимосвязь, но Эдвардс по-прежнему заставлял его это чувствовать. Почти полторы недели прошло со дня публикации материалов о «Тотальном контроле», как его окрестила пресса, однако в поисках информаторов и самого Эдвардса не удалось продвинуться ни на дюйм. Он не появлялся на публике после того, как создал сайт, не давал интервью в их обычном понимании, хотя охотно общался с журналистами на Интернет-конференциях. Можно было даже предположить, что человека по имени Питер Эдвардс никогда не существовало, а от его имени действовал кто-то из подручных Чехова.
Экран телефона по-прежнему насмешливо показывал ему новую статью Эдвардса «Десять чудом не состоявшихся террористических актов и власть, которая это допустила». Нехотя Майкрофт прокрутил страницу вниз, выхватывая взглядом выделенные жирным шрифтом названия городов и даты, дошёл до списка приложенных файлов и поджал губы. Там был указан и взрыв в Лондонской подземке, готовившийся Себастьяном Мораном, и «рейс мертвецов» — операцию, для которой готовили самолёт, тогда сорвал Шерлок, и несостоявшийся захват здания в Сити, и... много других событий, на первый взгляд, между собой не связанных. Но имевшие отношение к власти знали, какой человек их объединял.
Видимо, Антее не понравилось его молчание, потому что следующее сообщение пришло очень скоро и отличалось странной для неё несдержанностью.
«В следующий раз он открыто назовёт ваше имя».
Да, сегодняшний день явно показал, против кого велась информационная война. Теперь требовалось принять решение — в цейтноте, с минимум информации. И хотя это было не внове, Майкрофт чувствовал, что не может сделать правильный выбор — слишком много неизвестных было в уравнении.
«Сэр, в целях безопасности считаю необходимым скорейшее устранение Эдвардса».
Проигнорировать это смс Майкрофт не мог — Антее отправилось его «Не будем торопиться». Потом он стиснул пальцами телефон, словно именно аппарат был во всём виноват.
Антея явно была выбита из колеи происходящим больше, чем он; Майкрофт понимал, почему. Если её босс не мог разобраться в деле быстро, это внушало опасения, а уж если ему начинали угрожать столь крупные неприятности и он все еще не мог ничего сделать, это должно было привести ее в состояние лёгкой паники. Однако предложенное ею решение — физическая ликвидация Питера Эдвардса — было даже для Майкрофта чересчур радикальным.
За полтора месяца, что Питер Эдвардс действовал публично, он снискал себе славу поборника справедливости, смельчака, решившегося открыть глаза на неприглядные действия руководства страны. Лакомый кусочек для репортёров, бешено популярный персонаж в Сети. Ряд государств третьего мира, не поддерживавших с Британией дипломатические отношения и критиковавших её внешнюю политику, уже предложили ему политическое убежище, зная, что вскоре в собственной стране ему станет небезопасно. Устранить Эдвардса означало собственноручно возвести его в ранг мученика, пострадавшего за правду. Тогда бы ни одно опровержение, ни одно расследование не смогло бы убедить людей в том, что Эдвардс действовал по чьему-то заказу.
«Подготовь все материалы и оставь на моём столе. И ещё мне нужна магнитная доска», — написал он и убрал телефон, не дожидаясь реакции Антеи.
@темы: БИ-5, G - PG-15, команда "Рапира", Перевод или фик. Детектив/кейc
-
-
02.06.2015 в 23:33Браво!
5/5
Отойду, подумаю, напишу рекомендацию...
-
-
03.06.2015 в 16:02Омг..
Вот понятно теперь, почему моффиссы не могут удержаться от шпилек в адрес шерлокофанатов/фикрайтеров - завыдуют, редиски...
5/5
-
-
03.06.2015 в 18:195/4
-
-
03.06.2015 в 20:525/5
-
-
04.06.2015 в 15:47Спасибо!
5/5
-
-
04.06.2015 в 20:23-
-
05.06.2015 в 09:09С сильными канонными характерами и способностями братьев!
Текст № 1 всей игры!
5/5, даже правильнее 5+++/5+++
-
-
06.06.2015 в 16:24-
-
07.06.2015 в 10:28-
-
07.06.2015 в 15:185/5
-
-
08.06.2015 в 22:485/5
-
-
09.06.2015 в 18:24Спасибо!
-
-
19.06.2015 в 23:28-
-
21.06.2015 в 00:04-
-
14.01.2016 в 01:02-
-
20.06.2017 в 20:06И смысл. Когда в конце Майкрофт высказывается в том духе, что вот видишь, тебе понравилось, ты вполне вписываешься, и как-то верится, с неосознанным сожалением, но, ещё один поворот, и нет, оказывается, Шерлок остаётся Шерлоком, всё таким же независимым, маленьким (самоцензура).
Очень большое спасибо!